РАБОТА СО СТУДЕНТАМИ.

Известно, что задачей ВУЗа является не только обучение, но и воспитание студента. При Советской власти имелось в виду идейно- политическое воспитание. Однако границы и критерии этого воспитания студентов в ВУЗе не были четко определены. Не было и программ вос­ питания, зачетов и экзаменов. Воспитание, по существу, было отдано на откуп преподавателю. Каждый воспитывал студента как мог. В Станкине ежегодно проводились конференции преподавателей, на которых под­водились итоги воспитательной работы и обсуждались вопросы даль­ нейшего ее улучшения.

Одна такая конференция осталась у меня в памяти. Актовый зал был заполнен преподавателями. Председательствовал ректор института Василий Андреевич Аршинов. С обширным докладом выступал Главный воспитатель, член парткома, доцент Эдуард Викентьевич Радецкий.

Преподаватели, предвидя предстоящий доклад, запаслись инте­ресным чтивом. Эдуард Викентьевич обильно иллюстрировал свой доклад цитатами из трудов Маркса, Ленина, Сталина. Он подчеркивал, что преподаватель не на словах, а на деле должен воспитывать студента в духе идей Маркса-Ленина-Сталина. Слушатели сидели тихо, кто-то читал газету, некоторые даже умудрялись что-то писать, положив папку на колени. Но вот Эдуард Викентьевич, закончив доклад, покинул трибуну под аплодисменты преподавателей. Довольный председатель похвалил Радецкого за блестящий доклад и предложил перейти к обсуждению.

Однако преподаватели не спешили выйти на трибуну и председатель начал нервничать. Но тут неожиданно поднялся и пошел к трибуне беспартийный профессор Мещерин Владимир Тимофеевич. Председа­тель обрадовался и выразил уверенность, что опытный профессор ра­ зовьет и дополнит содержательный доклад Радецкого.

Мещерин сказал: «Мы прослушали обстоятельный доклад с большим числом ссылок на первоисточники сочинений классиков Марксизма- Ленинизма. Это очень хорошо, но после этого доклада я нахожусь в за­труднительном положении. Дело в том, что позавчера я шел по коридору третьего этажа во время перерыва между лекциями. В это время с другого конца коридора, навстречу мне шел наш уважаемый докладчик. Вдруг я вижу, как у окна два студента схватили студентку и перевернули ее вверх ногами. Представляете, что это была за картина? Наш докладчик, приблизившись к месту, где творилось это безобразие, сделал вид. что ничего не заметил и, отвернувшись, быстро проследовал к концу ко­ридора. Я, конечно, не мог оставаться безучастным и пройти мимо этого хулиганства. Я прекратил безобразие, освободил студентку, а хулиганов отвел к ректору. И вот теперь, после этого доклада, я не знаю, как мне впредь поступать - так, как поступил Эдуард Викентьевич в коридоре третьего этажа, или так, как он говорил в своем докладе».

После того, как Мещерин покинул трибуну, зал еще долго гудел. У меня было впечатление, что трехминутное экспромтное выступление Мещерина произвело на аудиторию большее впечатление, чем часовой доклад Радецкого.

Владимир Тимофеевич всегда был против пустопорожней болтов­ ни и цитатничества. У него были свои принципы воспитания. Вот те из них, которые запомнил:

1) для того, чтобы воспитывать других, надо быть самому воспитанным и честным;

2) воспитывать лучше не словом, а делом - примером;

3) ни один плохой поступок не должен остаться не­ замеченным.

Владимир Тимофеевич придавал большое значение воспитанию хорошего поведения студентов на лекции. Он не разрешал студентам опаздывать на лекцию, неукоснительно удалял из аудитории тех, кто нарушал дисциплину, например, разговаривал. На его лекциях всегда была тишина.

Владимир Тимофеевич старался воспитывать в человеке исполни­ тельность и вдумчивое отношение ко всякому порученному делу. Он считал неправильным разное отношение к большому и маленькому, к важному и неважному делу. Мне представляется, что лучше всего пока­ зать Мещерина, как воспитателя, - это привести конкретные примеры. Приведу те, которые сохранились в памяти. Вот один курьезный случай в воспитательной практике Владимира Тимофеевича.

На кафедре временно работал лаборантом молодой студент- вечерник. Он только приступил к работе, еще не освоился и выполнял разовые поручения. Я находился в кабинете Мещерина, когда он вызвал лаборанта и между ними состоялся следующий диалог:

Я поручил Вам купить конверты для рассылки юбилейных пригла­ шений. Вы выполнили мое поручение?

Да, конечно.

Прежде чем говорить «конечно» научитесь сначала работать! По­ кажите купленные Вами конверты.

Вот, пожалуйста, здесь сто штук.

Мещерин взял пачку и внимательно посмотрел на первый конверт. На нем было красочное изображение домашнего гуся и под ним подпись «Гусь. Московский зоопарк». Лицо Мещерина стало сердитым.

Вы где работаете, на кафедре или в зоопарке? Неужели Вы не по­ нимаете, что в этих гусиных конвертах неприлично посылать от кафедры юбилейные приглашения? Когда выполняете поручение, надо думать о том, что делаете! Идите на почту и поменяйте конверты.

Думаю, что после этой воспитательной беседы с профессором гусь снился лаборанту во сне, и он уже в дальнейшем не относился без­ответственно к выполнению любого поручения.

За двадцать лет на моих глазах был только один случай, когда он отсту­пил от этого правила.

На заседании Ученого Совета, которое вел Владимир Тимофеевич, был приглашен из МВТУ профессор А.Г. Овчинников. Он попросил сло­ва и вышел к столу в спортивной форме. Увидев это, я ожидал, что бу­ дет замечание Председателя. Но к моему удивлению, его не последова­ ло. Мне кажется, что исключение было сделано потому, что Мещерин относился к Анатолию Георгиевичу с очень большим уважением не только и не столько как к доктору наук и профессору, а как к выдающе­муся человеку, спортсмену мирового уровня, альпинисту международно­го класса, уважаемого молодежью, и считал, что такому человеку он не имеет морального права делать публичное замечание.

Мещерин был человеком, бережно относившимся к расходованию своих и государственных средств и материалов. Помню, он попросил подготовить для него необходимую справку. Я отпечатал ее на машинке. Она заняла 1/3 страницы формата А4. .

Владимир Тимофеевич, взяв справку, сказал:

•  Не бережете бумагу. Под такой небольшой текст израсходовали
целый лист бумаги.

•  Полагая, что он озабочен недостатком бумаги на кафедре, я от­
ветил, что это не кафедральная, а моя собственная бумага.

•  Это не важно. Все здесь наше. Надо одинаково беречь свое и
кафедральное, собственное и чужое, На производство бумаги затрачен
труд.

Выше я уже писал о положительных качествах Владимира Тимо­феевича: энергичность, упорство в достижении поставленной цели и пр. Эти качества сделали его хорошим организатором и руководителем коллектива. Но это еще не все. Он обладал очень важным качеством- умением защищать себя от ударов в спину отстаивать справедливость, бороться с клеветниками. Оказывается, и эти качества ему пригодились. Он неоднократно ездил в загранпоездки-служебные командировки по приглашению зарубежных ученых.

Однажды он собрался в очередную поездку, но узнал, что Партком не дает ему требуемую характеристику. В Парткоме ему отказали пере­смотреть решение, и он обратился с заявлением в Райком КПСС- Рас­ смотрев заявление, Райком отменил решение Парткома, обязал принес­ти извинения и выдать характеристику. Как оказалось, несправедливое решение было основано на клеветнической информации одного доцента Станкина. Через месяц, клеветник уволился из Станкина по собственному желанию, а Владимир Тимофеевич еще раз поехал за рубеж. А что было бы, если бы он не решился на борьбу за свою честь?

Вот еще эпизод, когда ему пришлось отстаивать свои права. Мед­ комиссия выразила сомнения, что он, будучи в преклонном возрасте, способен по-своему состоянии ехать в зарубежную командировку. Объяснения не помогли, и тогда Владимир Тимофеевич внезапно, на глазах у медиков сделал гимнастическую процедуру, называемую «Мостик». После этого удивленные медики признали, что, несмотря на возраст, Владимир Тимофеевич физически крепок и разрешили ему поездку в командировку. Вот так умел он бороться за свои права.Владимир Тимофеевич воспитывал у студента уважение, интерес и. даже, может быть, любовь к своей специальности «Машины и техно­логия обработки металлов давлением», понимание её полезности и нуж­ности, уверенности в правильности её выбора.

Он делал это исподволь, незаметно, например, в процессе лекции, указывая на преимущества обработки давлением, информируя о работе выпускников Станкина. В ходе лекции он мог сопоставить изготовление детали резанием и штамповкой и показать явное преимущество второй. Он мог обратить внимание студента на то, что ассортимент деталей, которые можно изготовить штамповкой значительно шире, чем резанием на примере производства таких деталей, как секундная стрелка ручных дамских часов и днище атомного котла.

Касаясь вопроса об оборудовании, он обращал внимание студента на то, как много интересных задач должен решить инженер, конструируя мощный пресс, по механике, гидравлике, пневматике, электротехнике, электронике, теплотехнике, радиоактивным изотопам и пр.

Владимир Тимофеевич подчеркивал, что инженер, окончивший Станкин по специальности «Машины и технология обработки металлов давлением» является специалистом широкого профиля и может, в зави­ симости от склонности, работать в области конструирования машин, конструирования штампов, в области технологии, а, может быть, посвятить себя научно-исследовательской деятельности.

Профессор Мещерин считал, что выпускник кафедры «Оборудование и технология ковки и штамповки» Станкина может гордиться своей специальностью и тем, что он «КУЗНЕЦ».

Завершая этот раздел воспоминаний, можно заключить, что про­ фессор Мещерин ВТ. в годы работы в Станкине производил впечатле­ ние как опытный воспитатель, человек, требовательный к себе, и всегда реагирующий на промахи в поведении окружающих людей, будь то студент, аспирант или преподаватель. К этому он призывал и преподавателей кафедры.

Вернуться на главную